Новости Общество

Детство в концлагере (ВИДЕО)

Он родился в деревушке под Белогорском, в Крыму. В 1941 году Анатолий Георгиевич Попов должен был пойти в первый класс, но… 

- Не пошел. Началась война. Первое впечатление о войне такое - бабушка кричит во дворе: «Ой-ей-ей, сколько самолетов налетело немецких!» Но это не самолеты, а разрывы от зениток.

Уехали мы в деревню к папиному брату. Он тогда служил по заданию партизан в немецкой полиции. Ну а когда его разоблачили немцы, другой партизан его успел предупредить, сказал: «Тебя собираются арестовать». И он подался к партизанам. Вслед за ним к партизанам ушли и мы с папой, иначе нас бы всех расстреляли.

В 1943-м немцы устроили такой большой налет. Мы находились в одной лесной долине. Фашисты нас окружили, накрыли минометным огнем. Там были немцы, румыны, татары…

Румыны прошли, но два старых румына военных сели отдохнуть, а у нас у одной женщины был грудной ребенок. И вдруг он закричал. Мужики услышали, подошли к нам и дали детям конфет и воды.

А потом нас всех привезли в концлагерь, который находился на месте бывшего птицесовхоза «Красный» под Симферополем.

Если кто в концлагере и издевался над нами, так это татары. Избивали брата моего младшего. Нас вели куда-то, я не помню куда, а мы пить хотели. Я подобрал консервную коробку… на дороге в колее есть лужи. Я набрал. Дал маме, сестренке, выпил сам и дал коробку брату. Брат наклонился зачерпнуть воды, и его доброволец прикладом как стукнет. Брат так и упал в грязь. Инцидент увидел какой-то немец, но не солдат. Подозвал к себе этого татарина и хлестнул его плеткой. 

Однажды татары ночью вырезали несколько русских семей. Что интересно, немцы, я не знаю, правда это или нет, но так у нас говорили, сказали: «За каждую вырезанную русскую семью будем уничтожать десять татарских». И татары прекратили нас вырезать. 

Папу немцы также взяли в плен... Они прятались в подвале одной из деревень, которую немцы сожгли и уже туда не возвращались. Но однажды они схватили молодых ребятах, которые бродили по деревням – продукты искали. Парни не выдержали пыток и рассказали, где папа скрывается.

Его отправили в концлагерь. Поместили сразу же в госпиталь, ведь он был ранен в голову, его левое плечо было раздолблено, а правое колено - разбито.

Там произошел интересный эпизод. У папы было несколько золотых монет, еще довоенных. Он эти монеты и кольцо обручальное поменял на встречу с нами. И вот добровольцы, это были украинские предатели, клюнули на это. Повели папу под дулом винтовок к нам. Мы наконец-то с ним встретились. Вы представляете, мы встретились с папой в концлагере! 

Однажды нам объявили, что завтра всех расстреляют, а потом почему-то повезли в баню. Немцы говорили, что по русскому обычаю перед смертью нам нужно помыться. После бани на следующий день нас погрузили на машины и повезли за город… Выгрузили, стоят пулеметы, бегают немцы: офицеры и солдаты. Приезжает легковая машина. Они что-то там переговорили… И вдруг нас снова посадили на машины и вернули в концлагерь.

А на следующий день нас погрузили в вагоны и вывезли в степные районы Крыма. Мы попали в деревню Боз-Зайчи Фрайдорфского района. Интересный момент был - проехала грузовая машина, и нам бросали буханки хлеба. Только после войны я узнал, что это были симферопольские подпольщики. Это произошло в апреле 1944 года.

Нас тогда предупредил какой-то паренек, чтобы мы, когда приедем на место, не говорили, что мы были в концлагере. Нужно было сказать, что мы беженцы и бежим от красных. Мы так и сделали. Нас тут же бросили в сарай. Там люди стали болеть, еды практически не было. А затем как-то староста приходит, вызывает маму и спрашивает: «Скажи мне честно, откуда вы?» Мама призналась. Ну, а что, нам все равно умирать. И тут староста отвечает: «Ну и дураки вы все. Я - большевик, староста. Здесь у нас коммунисты, бывшие советские работники, не успевшие эвакуироваться».

Нас тут же разобрали по семьям, отправили мыться в баню. Затем переодели, а старую одежду сожгли. И так мы прожили некоторое время.

А потом сосед-лесник, рассказал нам, как увезли на расстрел папу. Его и других раненых связали колючей проволокой, бросили в машину и увезли…

Недалеко от Симферополя есть роща Дубки, там был ров, в начале войны его выкопали… хотели воевать с немцами. В этот ров и сбросили всех раненых, в том числе и папу.

Как-то к нам в деревню зашли солдаты – разведчики, сказали,что после обеда войдут войска. Но не вошли. А ночью в километрах восьми-девяти пролетали ракеты, ближе к утру приехали немцы. Они стали разжигать костры, разгружать грузовики, сбрасывать в кучу: продовольствие, обмундирование, пачками связанное, - и поджигать. А потом расселись по машинам и уехали.

Только утром вошли наши. На второй-третий день староста нашел нам тачку. Мы погрузили свои вещи и поехали… По пути увидели мужиков. Подъехали поближе и поняли, что один из них – наш дедушка. Оказывается, он узнал, где мы, и выехал на поиски. Так мы отправились домой, где нас ждала бабушка…

С середины 90-х Анатолий Попов проживает в Александрове вместе со своей женой. У них есть дочь и внуки. 

Автор: Максим Палагин